Пришел, поцеловал... и еще поцеловал.
Нага Чайтанья, в отличие от своего суперзвездного отца, боится танцевать и предпочитает гонять на мотоцикле, нежели водить машину (и вообще, это его любимое занятие). Он смело справился с нешаблонной ролью героя-любовника, заставившей многих сесть и пересмотреть свои отношения с любимым человеком. Мона Рамават исследует новый любовный феномен на экране телугу.
Один поцелуй – это уже достаточно для того, чтобы мы (я имею ввиду традиционных южноиндийских кинозрителей) немного неловко заерзали на своем кресле – и это несмотря на тьму в зале, несмотря на двадцать первый век на дворе. А представьте, если поцелуй не один, а их много! Чайтанья лишь улыбается на это. Точнее, ухмыляется. Такой немного смущенной полу-улыбкой, которая появляется на его лице время от времени. Его второй фильм, сахарный Ye Maaya Chesave, потребовал от него поцеловать свою парнершу Саманту не один раз – и это в полный крупный кадр. Никаких съемок из-за плеча, никакой имитации поцелуя, никаких трюков с касанием мимо губ. “Ну, ведь кто-то должен был положить начало.” Он имеет ввиду, разбить привычные представления о телугу фильмах. Но Чайтанья по обыкновению скор на пояснения: “Это совсем не означает, что каждый фильм на телугу должен быть напичкан поцелуями. Просто пришло время привнести что-то свежее в кино на телугу, и новое поколение актеров способно это сделать.” И он – один из них, наиболее многообещающий из всего южноиндийского кинематографа.
Один вопрос задают Чайтанье постоянно, так что, пожалуй, мы отделаемся от него в самом начале интервью, раз уж ему так надоело на него огтвечать. Каково быть сыном Нагарджуны и внуком Рамы Найду по материнской линии? Какое значение в его жизни играет его происхождение? “Когда меня спрашивают об этом, я всегда говорю, что я не виноват в том, что моя семья была в этой киноиндустрии уже более 60-ти лет!” Он снова ухмыляется, но в этом не чувствуется ни намека на высокомерие. “Но лишь потому, что я сын звезды – не означает, что мне все достается легко. В лучшем случае, мне предложат на пару фильмов больше, раз уж я в подобном выгодном положении. Но в остальном я предоставлен самому себе.”
Его дебют был окружен шумихой и накалил ожидания до предела. Однако Josh стал настоящим разочарованием. Оно еще больше усиливалось, поскольку люди ожидали чего-то нереально превосходного от сына Нага и племянника Венкатеша. Это принесло ему массу волнений и, как он сам говорит, первое в его жизни настоящее потрясение, однако сейчас он думает, что так было даже лучше. “Что бы ни случилось, все случается не просто так. Поскольку вокруг Josh было много ожиданий, а он провалился, люди уже ничего не ожидали от Ye Maaya Chesave. В результате, он был воспринят, как приятный сюрприз, и это, конечно, сработало нам на руку,” – рассуждает он.
Заведи с ним беседу о его фильме, и Чайтанья может говорить без умолку, хотя обычно он весьма немногословен. “Я обожаю все, что связано с этим фильмом, и этот опыт очень меня обогатил. Гоутам сэр (Гоутам Менон, режиссер) позволил нам найти наш собственный стиль игры вместо того, чтобы просто копировать необходимые эмоции. И мне очень нравился герой, которого я играл. Картик настолько похож на меня в реальной жизни.” То есть, влюбленный и пылкий? “То есть искренний и прямолинейный,” – смущенная полу-улыбка появляется снова.
Для непосвященных: Чайтанья играет молодого начинающего кинорежиссера, который безумно влюблен в девушку-малаялку, христианку, которая на два года старше него. Так что же, 22-летки и вправду влюбляются с первого взгляда? Да еще и в девушек в сари? “Ну а почему нет?” – задает он встречный вопрос. “Во-первых, если оно хорошо задрапировано, то сари, на мой взгляд, - это самая сексуальная вещь на женщине. Что насчет прочих ваших сомнений, представление о любовных взаимоотношениях действительно меняется в наши дни. Многих парней – в отличие от того, что было в прошлом – уже не смущает тот факт, что девушка, которая им нравится, старше по возрасту.” Но действительно ли в 22 года бывает любовь с первого взгляда или это лишь влечение? “Ну, хорошо, влечение. Вполне возможно, что любви с первого взгляда вообще не существует. Картик понимает, что это настоящая любовь где-то после первого получаса в фильме.” А когда же он сам понял, что влюбился в реальной жизни? “Я не отношусь к тому типу людей, которые начинают отношения с кем-то просто так. Мне необходимо хорошо знать и полностью понимать девушку, прежде чем я решусь заговорить с ней о своих чувствах хотя бы издалека.” – делится он. Но хоть мы и пытаемся копнуть глубже, он не горит желанием рассказать о своей реальной личной жизни, кроме того, что впервые он влюбился в девятом классе, а первый поцелуй (видимо, уже с кем-то другим) произошел в одиннадцатом классе.
Так о поцелуе. Он мало чего говорит и делает вид, что пытается вспомнить, хотя ясно, что он ничего не забыл. Ну, ладно, тогда вернемся к жарко обсуждаемым поцелуям в его фильме. “Между Самантой и мной была естественная химия, и поцелуи нас не смущали,” – откровенничает он. “Кроме того, они были настолько красиво вплетены в наши персонажи – не то, что какой-нибудь смачный поцелуй не в тему, просто ради дешевой приманки для зрителя. Если помните, в конце Картик спрашивает Джесси (Саманту), можно ли им поцеловаться, когда они нечаянно встречаются в Нью-Йорке. Там никому дела нет, даже если целуешься у всех на глазах. Поэтому сцена выглядела естественно.” Означает ли это, что он поддерживает выражение чувств на публике? “Нет, не то чтобы... Хотя, каждому свое. Лично я не стал бы целоваться на виду у всех, если вам это интересно.” В Нью-Йорке или вообще? “Ага,” – смущенная ухмылка.
Похоже, ему доставило огромное удовольствие играть романтического героя. Продолжит ли он сниматься в подобных ролях? “Мне нравятся любовные истории, но мой следующий фильм, скорее всего, будет экшеном. Я не хочу, чтобы мне налепили определенный ярлык – герой-любовник или рубаха-парень. Поэтому я хочу поэксперементировать с ролями сразу, вначале своей карьеры,” – уверенно говорит он. Но ведь многие актеры вполне довольны тем, что имеют определенный устоявшийся имидж и не выходят за его рамки. Чайтанья пожимает плечами, уголки его губ опущены, а голова запрокинута в размышлениях. “Но я и вправду боюсь быть привязанным к определенному имиджу..."
Говоря о героях-любовниках, как не упомянуть о его отце, который до сих пор регулярно играет подобные роли. “Ну, да. Это одна из главных причин, почему я согласился на эту роль. От меня, вроде как, и ожидали, что я снимусь в любовной истории.” Очевидно, он находится под сильным влиянием своего отца. “Нет, я никогда не хотел быть актером. Так что, об этом не может быть и речи.” Его воспитала в основном мать, и он вырос в Ченнаи. “Мы никогда не обсуждали кино или папину карьеру. Я был неимоверное далек даже от мыслей об этом.” Однако они пришли-таки ему в голову, когда он заканчивал свой бакалавриат в коммерции, и с тех пор у него ни разу не возникало сомнений по поводу выбора своей профессии.
“Я немного поучился актерскому мастерству в Нью-Йоркской Киноакадемии просто ради того, чтобы избавиться от стеснительности. Но в итоге я действительно заинтересовался.” И, в конце концов, он ведь унаследовал актерские гены. “Интересно, так ли это,” – громко смеется он. “А вообще-то, да, актерскому мастерству нельзя научиться. Оно либо уже есть в тебе, либо его нет.” Итак, он вернулся домой уже не страшась ничего, за исключением одного. Танцы. “Я работаю над этим,” – защищается он, словно мы обвиняем его в чем-то. “Мне нравится оттачивать свою игру, но танцы – это та область, в которой я все еще очень неуверенно себя чувствую.”
Так может мы увидим его танцующим в следующем фильме? “Ну, что сказать? Посмотрим. По крайней мере то, что я слышал от многих, кто видел мои фильмы, - это то, что я играю слишком сдержанно, тогда как энергичных героев любят больше. Так что, видимо, мне придется стать гиперактивным в своем следующем фильме!”
И что – много у него фанаток? “Надеюсь.” Он свободен? “Да, абсолютно.” Готов на интрижки? Смущенная ухмылка. Шестикубиковый торс? “Пока нет. Но я фанат фитнеса, так что могу заполучить его себе скорее, чем думаю.” Что его напрягает? “Танцы!” И как он избавляется от напряжения? “Я занимаюсь в спорт-зале или гоняю на мотоцикле. Я просто обожаю свой мотоцикл.” Когда отец спросил его, какой автомобиль ему подарить, он попросил его купить мотоцикл. Первый поцелуй? “Я же сказал – в одиннадцатом классе.” Достаточно. Поцелуеквалифицирован!
Журнал South Scope
Источник перевода
Интервью, апрель , 2010
Комбинированный вид