Личные впечатления Сумана Гхоши о Митхуне Чакраборти
The Telegraph-Calcutta,
Thursday , March 20 , 2014
Это произошло во время съемок «Нобелевского похитителя», когда вся съемочная группа ждала приезда Митхуна. И как только я увидел его, выходящего из своего автомобиля, я пошутил, что если б когда-нибудь сняли фильм о его жизни, то его слоган был бы «
Когда-то он был врагом государства, теперь он – его достояние: история Митхуна Чакраборти».
Тогда мы посмеялись над этим, но после того, как он стал членом парламента, этот слоган звучит правдоподобно. Как бы театрально и по-киношному это не воспринималось.
Рожденный на свет в общей палате больницы Ram Manohar Lohia, этот по-простому воспитанный ребенок стал одной из величайших суперзвезд индийского кино. Он, Амитабх Баччан и Камал Хасан относятся к той редкой породе актеров, которые достигли национальной суперславы. К тому же каждый из них является обладателем трех национальных премий.
Митхунда как-то рассказал мне одну изумительную историю. Несколько лет назад, будучи в пятизвездочном отеле в Мумбаи, он посмотрел вниз с 16-го этажа и увидел там гараж, где он работал в те времена, когда ему приходилось бороться за выживание. Когда его сын приехал навестить его, он спросил, сколько времени у того заняло подняться на 16 этаж. Вряд ли заинтересовавшись, почему ему задали такой тривиальный вопрос, сын ответил, что он воспользовался лифтом и потратил на это считанные минуты. На что Митхунда сказал ему: «У тебя заняло пару минут, чтобы дойти оттуда (указывая на гараж внизу) сюда; у меня на это ушло 10 лет».
Его первые непростые годы в Мумбаи теперь уже стали частью фольклора. Из-за политической принадлежности его с первого раза не приняли в Институт кино и телевидения в Пуне, но он был полон решимости туда поступить. И пару лет спустя он это сделал. Даже после получения Национальной Премии за свой первый фильм «Королевская охота» он не мог найти работу в Бомбее.
Ему говорили ехать в Бенгалию, где он легко мог бы получить главные роли. Что заставляло его лишь еще более упрямо стремиться сделать это в Бомбее. Его решимость давала ему силы продолжать бороться. Он рассказывал мне, через какие унижения ему пришлось пройти ради выживания в Бомбее. Но он никогда не отклонялся от своей цели. Остальное – достояние истории.
То, что мне хочется сказать об этом человеке, находится немного глубже. Это то, насколько серьезно он относится к своей профессии, его размышления о жизни и политике.
Из нашего частого и близкого общения во время съемок «Нобелевского похитителя» я вынес несколько очень важных для меня уроков по актерскому мастерству. Его собственное понимание метода актерской техники Станиславского и то, как он использует его для изображения своих героев в разных фильмах, следует преподавать в качестве введения в актерское мастерство в киношколах. Тем не менее, я практически никогда не видел, чтобы во время интервью журналисты интересовались особенностями его искусства.
Меня поразило, как много он вообще читает о кино и актерском мастерстве. Я помню его детальный анализ звукового оформления фильмов Дэвида Лина
[Дэвид Лин - британский кинорежиссёр, сценарист и монтажёр, широко признанный мастер мирового кинематографа; вошёл в десятку лучших режиссёров мирового кино по результатам опроса современных режиссёров Британским институтом киноискусства] и его размышления о современном мировом кино. Как фильм Маджида Маджиди «Дети небес» вызвал слезы на его глазах. И что из такой великой картины мне, как режиссеру, следует перенять. Я особо подчеркиваю эти аспекты, так как с недавних пор его имидж «Marbo ekhane laash porbe shoshaney»[
Что-то вроде супермена, все проблемы решающего кулаками] раскрылся с другой, серьезной стороны.
Откровенно говоря, мне все-таки кажется, что он намеренно создает такой образ и что очень важно для него – его связь с массами. Именно это так завораживает меня в нем. Как человек, он, похоже, очень хорошо осознает окружающий его мир. Мы вели долгие разговоры о социализме и о том, как эта идея изменилась за прошедшие годы.
Конечно, он не изучал экономику, благодаря чему и не использует в разговоре на эту тему соответствующих жаргонных словечек. Но я редко встречал кого-либо, имеющего настолько ясную позицию по многим сложным экономическим и социальным вопросам.
Учитывая все это, его переход к политике для меня достаточно естественен. Но у меня есть одна просьба. Он еще может многое дать киноиндустрии, поэтому как режиссер я бы искренне хотел, чтобы вы продолжали сниматься в кино.
Однажды он рассказал мне, почему так ненавидит награды «за жизненные достижения». По его мнению, такие награды знаменуют конец карьеры. Будем надеяться, в данном случае переход к политике не будет означать конец его страсти к съемкам в кино.
А в конце позвольте мне рассказать один эпизод. Это был последний день съемок «Нобелевского похитителя». Я лично пошел позвать его на последний дубль. Он ел muri и lonka в своей гримерке. Вспоминая, сколько времени мы провели вместе, о скольком говорили за прошедшие 30 дней, я не смог сдержать эмоции. И как бы мне не хотелось продлить наши отношения, я знал, что они подходят к концу.
Он смог понять переполнявшие меня чувства и обнял меня. Заставил сесть рядом с ним и сказал: «Жизнь – это долгое путешествие, приятель. Уверен, наши пути еще пересекутся. Ne muri kha».
Мы сидели и ели muri и lonka. Таков его способ общения.
http://www.telegraphindia.com/114032...p#.UzX8oKh_uHd
перевод - мой
Древовидный вид