Это одно из самых печальных интервью!
Здесь так бедно, как будто она никогда не была такой известной актрисой своего времени, никогда ничего не заработала, и ничего не сделала в своей жизни! Я не решаюсь зайти в открытую дверь. Неужели кто-то может здесь жить? Стены голые, в комнатах нет мебели, одежда разбросана по всему полу. Дверь справа ведет в кухню, в которой я могу увидеть только газовую плиту. Еда, возможно, не готовилась здесь месяцами. Когда я осторожно захожу в гостиную, мой сопровождающий провожает меня к четырехместному дивану, который, очевидно, видел лучшие дни.
«Кто-то хочет с Вами познакомиться». Лицо, которое смотрит на меня знакомо. Но эта женщина никак не похожа на Сулакшану Пандит, которая, как я знал, любила красивую одежду и ювелирные изделия. Женщина передо мной одета в выцветшую ночнушку, на ее шее висит массивная латунная фигурка Баладжи. Одно лишь осталось нетронутым – ее лицо. Она, возможно, только что вышла из салона красоты. Ее прекрасные огромные глаза пытаются сосредоточиться на непривычном виде посетителя. Я осматриваю гостиную. Квартира довольно большая по стандартам Мумбаи - две квартиры были объединены, площадь квартиры 2000 футов. Части подвесного потолка отвисли. Там нет света или вентиляторов. Стена стоит голая. Огромный календарь висит на стене рядом с окном, которое открывается на море. Возвращаясь, Сулакшана проводит меня в комнату меньшего размера. Здесь тоже на полу разбросаны куски ткани. Стенной шкаф, очевидно, был вынесен из комнаты, но огромное зеркало по-прежнему доминирует на стене. Она быстро направляется к нему, чтобы посмотреть на свое лицо. А потом жестом приглашает меня сесть на пол для беседы. (В период расцвета ее карьеры я видел парней, бросающихся подать ей кресло, а теперь она даже не может посадить посетителей!)
«Как бы я хотела выиграть несколько престижных наград, чтобы кинематографисты и музыкальные директора знали, что я все еще рядом», - вздыхает она (Она действительно получила награду Filmfare в 1976 году как лучшая певица за песню «Tu Sagar Hai» из «Sankalp»). «Так или иначе, некоторое время назад я перестала получать работу. Но люди по-прежнему говорят мне, что у меня хороший голос и что я должна вернуться к пению. Всякий раз, когда я одна, я иду в лачугу на пляже и пою, играя на фисгармонии или тампуре. Я знаю, что больше не могу сниматься в главных ролях в хинди фильмах, но мой голос по-прежнему хорош».
В свое время Сулакшана снялась в более чем 50 фильмах с лучшими актерами своего времени. Она пела большинство своих песен и, кроме соло, имела возможность спеть с Латой Maнгешкар, Мохаммедом Рафи, Кишором Кумаром, Мукешем и Манном Дей. Она жаждет петь снова. «Я буду чувствовать себя очень обязанной, если мои братья (композиторы Джатин Пандит и Лалит Пандит), Ану Малик или Рахман дадут мне еще один шанс», - говорит она тихо. «Мои братья не считают, что я способна на большее. Я согласна, что им необходимо работать с устоявшимися певцами, такими как Кавита Кришнамурти и Алка Yagnik, когда они только начинают свою карьеру и хотят найти точку опоры в шоу-бизнесе. Но как только они это сделают, они, возможно, дадут мне какие-нибудь песни. У Лати-джи в ее 70 лет все еще сильный голос. А мне только 40. Если бы они помогли мне, я не была в такой ситуации, которой нахожусь в настоящее время. Но я рада, что певцы, работающие с моими братьями, принесли им популярность». Затем она вспоминает день, когда Джатин пришел показать ей свой новый автомобиль. «Он спросил меня, хотела бы на нем прокатиться. Конечно, я не могла отказаться. Он нуждается в нем. Я люблю Джатина как своего собственного сына, которого у меня никогда не было» - улыбается она. И говорит в сторону: «Я хочу, чтобы они добились популярности. Это было бы идеально, так как мы родом из Калькутты, и они имеют необходимое классическое образование».
Долгая пауза. Потом, со слезами на глазах, она говорит, задыхаясь: «Я была очень расстроена с тех пор, как моя мать скончалась три года назад. Она была очень сильной духом, она морально поддерживала меня на протяжении всей моей жизни. Теперь некому заботиться обо мне». Вытирая глаза, она продолжает: «Я знаю, что говорят, что я сумасшедшая, но это не так. Музыка постоянно на моих губах. И, как и многие другие певцы, я использую свои руки во время пения. Что тут плохого? Те, кто называют меня сумасшедшей, просто мне завидуют. По милости Божией, я в порядке». Сидя, она говорит с решительным видом: «От своей матери я узнала, что никогда не нужно сдаваться. Даже после того, как наш отец оставил нас, она в одиночку воспитала нас - трех братьев и четырех сестер. Я всегда помогала моим братьям и сестрам, моя мать попросила меня все делать для них, не задавая вопросов. Но я не Бог, я лишь человек. Я узнала, что помогать своей семье это хорошо, но вы должны думать и о себе, и о своих последних днях».
В настоящее время ее старшая сестра Майя и ее 20-ти летний племянник Варун живут вместе с ней. Она говорит мне многозначительно: «Но я никогда ни у кого не просила деньги. Я сделала много для других. Я уверена, что когда я умру, мои братья и сестры будут оплакивать меня. Коллеги, с которыми я работала, были всегда добры ко мне, они уважают меня. Они расстроены, что у меня больше нет автомобиля и даже телефона. Но я выше таких материальных вещей». Как ей удается выжить? Джатин и Лалит дают ей немного денег каждый месяц. Ее сестры Виджаята и Сандхия помогают. Виджаята покупает еду, Сандхия платит счета за электричество.
Слезы наворачиваются на ее глаза еще раз, когда она вспоминает прошлое: «Я так любила Санджива Кумара. Он был таким хорошим. Как-то он подарил мне украшения с желтыми сапфирами. Но он испортил мне жизнь. Однажды, когда ему сделали операцию (шунтирование), мы пошли в храм Ханумана в Дели. Я сказала ему, что люблю его и попросила поставить мне синдур. Я просила жениться на мне, чтобы я могла заботиться о нем. Но он отказался, сказав, что никогда не мог забыть свою первую любовь - Хему Малини. Он тосковал по ней. Его смерть разрушила меня». Она продолжает: «Жизнь так коротка. Зачем ссориться? Каждый из нас в один прекрасный день должен уйти. Что вы получаете, делая больно другим? Это грязные игры. Держитесь от них подальше». Музыка ее единственное утешение, говорит она. Всякий раз, когда реальность становится слишком трудной, она поет свою песню из «Hum Dono», которую называет главной песней всей своей жизни.
Дай мне лекарство от любви!
Послушай, как стучит мое сердце
и узнай имя властелина моего сердца.
Я с тобой, но ты где-то затерялся.
Ты заботишься обо всех,
но равнодушен ко мне...
Дай мне лекарство от любви!
Я потеряла сон и душевный покой.
Что это за болезнь?
Приди, я покажу тебе, как мне больно.
Дай мне лекарство от любви!
Ее песня затихает и я готовлюсь уйти. Она провожает меня к лифту. «Было очень приятно поговорить с вами», - улыбается она.
Вскоре она была вынуждена выставить свою квартиру на продажу. Она не продавалась в течение нескольких месяцев, пока Джитендра не пришел ей на помощь. На выручку от продажи, она смогла погасить долги и купить три квартиры. Ее сестра Виджаята со своим мужем композитором Адешем Шриваставом помогают ей встать на ноги. К сожалению с тех пор Сулакшане удалось сохранить только одну из новых квартир. Старшие братья и сестры украли большую часть доходов от продажи ее квартиры. Мне действительно интересно, что за преступление она совершила в прошлой жизни, за что она платит в этой жизни!?..